Анатолий Вдовинов: «Мы стоим на страже интересов работников»
22.06.2011
Территориальная организация профсоюза работников строительства и промышленности строительных материалов Санкт-Петербурга и Ленинградской области – одно из больших и влиятельных профобъединений Северо-Запада России. О важнейших направлениях и методах ее работы рассказывает заместитель председателя, главный правовой инспектор Анатолий Вдовинов.
– Какая часть работников стройкомплекса входит в вашу профсоюзную организацию?
– По Санкт-Петербургу и Ленинградской области работников строителей – членов профсоюза – процентов 30. Это, конечно, мало.
Есть предприятия – как ни странно, с иностранным капиталом, – где 90% работников – члены профсоюза. Когда мы интересуемся, почему так сложилось, руководители говорят, что им легче управлять коллективом и не возникает ситуаций, когда одни работают, другие бастуют – все действуют по одному плану. К тому же члены профсоюза оказываются более организованными работниками. Есть российские предприятия, руководители которых не приветствуют профсоюзного движения и утверждают, что у них и без этого дела идут отлично. Мы предлагаем им заключить коллективный договор, чтобы отношение к работникам было единым, а не выборочным: одним по усмотрению начальства увеличивают зарплату посредством различных надбавок, другим нет.
В Трудовом кодексе обозначена возможность самозащиты работников. Но мы прекрасно понимаем, как эта самозащита может отразиться на положении работника. За рубежом при возникновении проблем, например, с зарплатой, работник обращается в профорганизацию и просит разобраться ее. Мы разговаривали с руководителем одной фирмы, он вспомнил, как прежде профсоюзы делили ковры и путевки. Сейчас профсоюз этим не занимается. Он только защищает работников – но это тоже не устраивает многих работодателей.
– Что дает членство в профсоюзе сегодня?
– Трудовой кодекс предусматривает целый ряд плюсов для рабочих с оговоркой: если это предусмотрено коллективным договором. При наличии коллективного договора права работника были бы закреплены документально. Но такого договора нет в большинстве организаций, особенно небольших и, как правило, где нет профсоюзной организации. Потому что инициировать его принятие некому: работодатель не хочет этого, а профсоюзной организации в компании нет.
Недавно я защищал в суде работника, который уходил на пенсию. Он отработал всю жизнь кровельщиком, пришло время выходить на пенсию, а дирекция фирмы отрицает факт его работы в этой должности. Есть записи в трудовой книжке, другие документы, но руководство этого признавать не хочет. В зале сидели свидетели, мастер, члены его бригады, с которыми работал, а руководитель все отрицал. Мы защитили права этого человека в суде, ему назначили пенсию с того возраста, с которого положено.
В таком же положении сейчас каменщики, и электросварщики, и работники других строительных профессий. От каменщика требуют доказать, что он работал в бригаде или звене, хотя каменщик в одиночку работать не может, у него есть подсобный рабочий. Приходится защищаться в суде даже грамотами советского периода, в которых говорится, например, «награжден бригадир каменщиков» – значит, он и тогда работал в бригаде.
– Какими методами вы защищаете права работников?
– У нас есть правовая инспекция труда, я – главный правовой инспектор и заместитель председателя. Мы посещаем предприятия. Как только возникает какая-то нездоровая ситуация, мы выезжаем на это предприятие. Кроме того, у нас есть техническая инспекция труда (ею руководит Николай Сысенко). Она следит за соблюдением безопасности труда, его охраной, условиями труда и быта. И также выезжает на предприятия и проверяет, заключены ли трудовые договоры, каковы условия труда и отдыха, применяются ли доплаты, предоставляются ли дополнительные отпуска за вредные условия труда. Мы имеем право беспрепятственно посещать компании и строящиеся объекты, где работают члены профсоюза. Если есть профсоюзная организация численностью хотя бы 10-20 человек, как правило, есть и коллективный договор. Причем коллективный договор распространяется на всех работников, даже если они – не члены профсоюза.
– Какие еще меры вы практикуете кроме таких выездов? Обращаетесь в суды?
– Да. Если председатели первичных профсоюзных организаций сообщают о предстоящих сокращениях численности или штата работников, переводе на другие объекты, иногда в другой город без согласия рабочих. Требуем, чтобы в случаях переводов работников обеспечивали жильем или ежедневной доставкой к месту работы. В этих случаях находятся решения проблемы. У нас есть договоры с инспекцией труда, с прокуратурой, мы с ними плотно работаем и проводим совместные проверки.
В Бокситогорске, например, на предприятии по производству строительных материалов добились оплаты двух третей среднего заработка, а не тарифа при простое. И доказали, что простои относятся к коммерческим рискам работодателя. Работодатель подал на нас в суд, но проиграл процесс.
В Выборге работодатель начал притеснять профсоюзного лидера предприятия. Зарплата на этом предприятии ниже, чем на других заводах той же компании в Москве и за рубежом. Таких случаев много.
– Какие способы реагирования представляются вам самыми актуальными сегодня?
– Это в первую очередь диалог с работодателем. Нужно убедить руководителя, доказать ему свою правоту, предупредить о возможности судебного процесса. В большинстве случаев это помогает. Сейчас мы участвуем в проведении конкурсов профессионального мастерства каменщиков, штукатуров и т. д. Победители и участники получают награды. Лучший штукатур Ленинградской области – этим можно гордиться. Работодатели понимают, что это нужно и им, и фирме, и работникам. Проводим конкурсы на лучший бытовой городок, содержание бытовок, организацию питания и отдыха строителей. Диалог и взаимное понимание позиций создают лучшие условия для простого работника, снижают текучесть кадров. А если такого не происходит, рабочий ищет, где ему будет лучше.
– Вы занимаетесь и тарифной политикой…
– Сейчас в стадии подписания (и в городе, и в области) тарифное отраслевое соглашение на 2011-2014 годы. Соглашения – как матрешка. Есть федеральное соглашение, которое НФПР подписала с правительством. Затем профсоюз строителей России. Потом то же делается в регионах – субъектах Федерации. Следующая стадия – коллективный договор, в котором это уже привязано к условиям предприятия. В соглашение включены положения об охране, нормировании труда, рабочего времени и времени отдыха, оплате труда в вечернюю и ночную смены, доплатах за тяжелые условия труда. В договорах, заключаемых на предприятиях, условия должны быть не хуже, чем по региональному и федеральному соглашениям.
– Что изменилось в нынешнем соглашении в сравнении с предыдущим?
– С учетом недавнего кризиса мы стремились прежде всего сохранить уже достигнутое. Кое-что улучшено, дополнено, но радикальных изменений в документе нет. Главное – что новый договор не должен ухудшать предыдущий. Мы добились, чтобы работники первого разряда получали зарплату около 13 тыс. рублей – главное, чтобы она была «белой». Рассчитали, сколько человеку нужно на еду, на проезд, коммунальные платежи, то есть тот минимум, который он должен получить. Важнейшими требованиями в дальнейшем станут те, по которым не удалось договориться прежде, те условия, которые пока не приняли работодатели.
Но пока есть нестыковки в трудовом законодательстве. Например, чтобы работники могли выйти с инициативой заключения коллективного договора, нужно, чтобы профсоюзная организация насчитывала не менее 50% трудового коллектива. А если это 49 или 20% – почему люди должны быть ущемлены в своих правах на заключение коллективного договора?
– Исполняются ли эти соглашения?
– Исполняются. Некоторые работодатели заявляли нам, что они не подписывали соглашений, но это сделали те объединения, куда входят эти предприятия. Если руководители не отказываются от исполнения в течение месяца и о выходе из соглашения, это означает, что они принимают условия документа. Такое положение содержится в законодательстве. В вопросе участия профсоюза в соглашениях с саморегулируемыми организациями окончательной ясности еще нет.
– В чем особенности работы с СРО?
– У СРО сейчас период становления. Руководители таких организаций в случае каких-то спорных ситуаций не могут пройти на стройплощадку. А мы, если там есть профсоюзная организация, можем. В том числе вместе с ними, комиссионно. Мы плотно работаем с СРО и, надеюсь, нужны друг другу. В случае ЧП или несчастного случая СРО придется использовать компенсационный фонд. А «пожар» проще предупредить. Может быть, лучше организовать комиссию вместе с профсоюзами. И работодатели будут знать, что к ним приедут и проверят.
Работнику, не знающему законов, трудно защититься самостоятельно. А мы помогаем, к примеру, в восстановлении на работе в случаях незаконных увольнений, при назначении пенсий. Мы стоим на страже интересов работников, это должны понимать и они, и работодатели. Хороший мир лучше плохой войны.
– Какая часть работников стройкомплекса входит в вашу профсоюзную организацию?
– По Санкт-Петербургу и Ленинградской области работников строителей – членов профсоюза – процентов 30. Это, конечно, мало.
Есть предприятия – как ни странно, с иностранным капиталом, – где 90% работников – члены профсоюза. Когда мы интересуемся, почему так сложилось, руководители говорят, что им легче управлять коллективом и не возникает ситуаций, когда одни работают, другие бастуют – все действуют по одному плану. К тому же члены профсоюза оказываются более организованными работниками. Есть российские предприятия, руководители которых не приветствуют профсоюзного движения и утверждают, что у них и без этого дела идут отлично. Мы предлагаем им заключить коллективный договор, чтобы отношение к работникам было единым, а не выборочным: одним по усмотрению начальства увеличивают зарплату посредством различных надбавок, другим нет.
В Трудовом кодексе обозначена возможность самозащиты работников. Но мы прекрасно понимаем, как эта самозащита может отразиться на положении работника. За рубежом при возникновении проблем, например, с зарплатой, работник обращается в профорганизацию и просит разобраться ее. Мы разговаривали с руководителем одной фирмы, он вспомнил, как прежде профсоюзы делили ковры и путевки. Сейчас профсоюз этим не занимается. Он только защищает работников – но это тоже не устраивает многих работодателей.
– Что дает членство в профсоюзе сегодня?
– Трудовой кодекс предусматривает целый ряд плюсов для рабочих с оговоркой: если это предусмотрено коллективным договором. При наличии коллективного договора права работника были бы закреплены документально. Но такого договора нет в большинстве организаций, особенно небольших и, как правило, где нет профсоюзной организации. Потому что инициировать его принятие некому: работодатель не хочет этого, а профсоюзной организации в компании нет.
Недавно я защищал в суде работника, который уходил на пенсию. Он отработал всю жизнь кровельщиком, пришло время выходить на пенсию, а дирекция фирмы отрицает факт его работы в этой должности. Есть записи в трудовой книжке, другие документы, но руководство этого признавать не хочет. В зале сидели свидетели, мастер, члены его бригады, с которыми работал, а руководитель все отрицал. Мы защитили права этого человека в суде, ему назначили пенсию с того возраста, с которого положено.
В таком же положении сейчас каменщики, и электросварщики, и работники других строительных профессий. От каменщика требуют доказать, что он работал в бригаде или звене, хотя каменщик в одиночку работать не может, у него есть подсобный рабочий. Приходится защищаться в суде даже грамотами советского периода, в которых говорится, например, «награжден бригадир каменщиков» – значит, он и тогда работал в бригаде.
– Какими методами вы защищаете права работников?
– У нас есть правовая инспекция труда, я – главный правовой инспектор и заместитель председателя. Мы посещаем предприятия. Как только возникает какая-то нездоровая ситуация, мы выезжаем на это предприятие. Кроме того, у нас есть техническая инспекция труда (ею руководит Николай Сысенко). Она следит за соблюдением безопасности труда, его охраной, условиями труда и быта. И также выезжает на предприятия и проверяет, заключены ли трудовые договоры, каковы условия труда и отдыха, применяются ли доплаты, предоставляются ли дополнительные отпуска за вредные условия труда. Мы имеем право беспрепятственно посещать компании и строящиеся объекты, где работают члены профсоюза. Если есть профсоюзная организация численностью хотя бы 10-20 человек, как правило, есть и коллективный договор. Причем коллективный договор распространяется на всех работников, даже если они – не члены профсоюза.
– Какие еще меры вы практикуете кроме таких выездов? Обращаетесь в суды?
– Да. Если председатели первичных профсоюзных организаций сообщают о предстоящих сокращениях численности или штата работников, переводе на другие объекты, иногда в другой город без согласия рабочих. Требуем, чтобы в случаях переводов работников обеспечивали жильем или ежедневной доставкой к месту работы. В этих случаях находятся решения проблемы. У нас есть договоры с инспекцией труда, с прокуратурой, мы с ними плотно работаем и проводим совместные проверки.
В Бокситогорске, например, на предприятии по производству строительных материалов добились оплаты двух третей среднего заработка, а не тарифа при простое. И доказали, что простои относятся к коммерческим рискам работодателя. Работодатель подал на нас в суд, но проиграл процесс.
В Выборге работодатель начал притеснять профсоюзного лидера предприятия. Зарплата на этом предприятии ниже, чем на других заводах той же компании в Москве и за рубежом. Таких случаев много.
– Какие способы реагирования представляются вам самыми актуальными сегодня?
– Это в первую очередь диалог с работодателем. Нужно убедить руководителя, доказать ему свою правоту, предупредить о возможности судебного процесса. В большинстве случаев это помогает. Сейчас мы участвуем в проведении конкурсов профессионального мастерства каменщиков, штукатуров и т. д. Победители и участники получают награды. Лучший штукатур Ленинградской области – этим можно гордиться. Работодатели понимают, что это нужно и им, и фирме, и работникам. Проводим конкурсы на лучший бытовой городок, содержание бытовок, организацию питания и отдыха строителей. Диалог и взаимное понимание позиций создают лучшие условия для простого работника, снижают текучесть кадров. А если такого не происходит, рабочий ищет, где ему будет лучше.
– Вы занимаетесь и тарифной политикой…
– Сейчас в стадии подписания (и в городе, и в области) тарифное отраслевое соглашение на 2011-2014 годы. Соглашения – как матрешка. Есть федеральное соглашение, которое НФПР подписала с правительством. Затем профсоюз строителей России. Потом то же делается в регионах – субъектах Федерации. Следующая стадия – коллективный договор, в котором это уже привязано к условиям предприятия. В соглашение включены положения об охране, нормировании труда, рабочего времени и времени отдыха, оплате труда в вечернюю и ночную смены, доплатах за тяжелые условия труда. В договорах, заключаемых на предприятиях, условия должны быть не хуже, чем по региональному и федеральному соглашениям.
– Что изменилось в нынешнем соглашении в сравнении с предыдущим?
– С учетом недавнего кризиса мы стремились прежде всего сохранить уже достигнутое. Кое-что улучшено, дополнено, но радикальных изменений в документе нет. Главное – что новый договор не должен ухудшать предыдущий. Мы добились, чтобы работники первого разряда получали зарплату около 13 тыс. рублей – главное, чтобы она была «белой». Рассчитали, сколько человеку нужно на еду, на проезд, коммунальные платежи, то есть тот минимум, который он должен получить. Важнейшими требованиями в дальнейшем станут те, по которым не удалось договориться прежде, те условия, которые пока не приняли работодатели.
Но пока есть нестыковки в трудовом законодательстве. Например, чтобы работники могли выйти с инициативой заключения коллективного договора, нужно, чтобы профсоюзная организация насчитывала не менее 50% трудового коллектива. А если это 49 или 20% – почему люди должны быть ущемлены в своих правах на заключение коллективного договора?
– Исполняются ли эти соглашения?
– Исполняются. Некоторые работодатели заявляли нам, что они не подписывали соглашений, но это сделали те объединения, куда входят эти предприятия. Если руководители не отказываются от исполнения в течение месяца и о выходе из соглашения, это означает, что они принимают условия документа. Такое положение содержится в законодательстве. В вопросе участия профсоюза в соглашениях с саморегулируемыми организациями окончательной ясности еще нет.
– В чем особенности работы с СРО?
– У СРО сейчас период становления. Руководители таких организаций в случае каких-то спорных ситуаций не могут пройти на стройплощадку. А мы, если там есть профсоюзная организация, можем. В том числе вместе с ними, комиссионно. Мы плотно работаем с СРО и, надеюсь, нужны друг другу. В случае ЧП или несчастного случая СРО придется использовать компенсационный фонд. А «пожар» проще предупредить. Может быть, лучше организовать комиссию вместе с профсоюзами. И работодатели будут знать, что к ним приедут и проверят.
Работнику, не знающему законов, трудно защититься самостоятельно. А мы помогаем, к примеру, в восстановлении на работе в случаях незаконных увольнений, при назначении пенсий. Мы стоим на страже интересов работников, это должны понимать и они, и работодатели. Хороший мир лучше плохой войны.
рубрика:
Рынок труда
автор:
Василий Когаловский
