Шаг в прошлый век

Признанные состоявшимися российские технопарки заметно отстают от передового мирового опыта.

Иван Рындин, директор по развитию технопарка «Ингрия» (также входит в федеральную программу и признан Минкомсвязи как развивающийся технопарк), говорит, что практически у каждого из российских технопарков в приоритете до сих пор строительство офисных и производственных площадей для удовлетворения первичных потребностей бизнеса. В ведущих странах от этого опыта уже давно отошли. «Сейчас в мире существует тренд формирования сетевых технопарков, снижение зависимости от конкретных объектов недвижимости и формирование акцента на услугах поддержки бизнеса, построении сетевых отношений в рамках кластеров, а также взаимосвязей инновационных компаний с наукой и образованием», – говорит Иван Рындин. С ним согласен и Денис Журавский, исполнительный директор Ассоциации индустриальных парков. Он утверждает, что в мировой практике технопарк, как правило, содержит следующие этапы инновационного процесса: разработки, испытания и опытное производство. Это и есть ключевое отличие технопарков от индустриальных парков, где 90% отводится под производственные площади. Лидеры нынешнего технопаркового движения в России зачастую используют производственную функцию при реализации собственных проектов, что не соответствуют мировому опыту создания технопарков.
Мировой опыт за горами

Иван Рындин считает, что можно выделить 4 основные «точки роста» технопарков в мире – это США, Япония, Западная Европа и Китай. Первым в мире технопарком в классическом его понимании считается технопарк Стэнфордского университета, который возник в США в 1940-50-е годы. На землях, принадлежавших университету, стали размещаться научно-исследовательские подразделения, создаваемые выпускниками Стэнфорда. В американской модели промышленная деятельность не предполагалась. В Европе – сначала в Англии, а затем и на континенте – технопарки стартовали с бизнес-инкубаторов, резиденты которых в дальнейшем переходят непосредственно в технопарк. Размещение на территории университетов было не обязательным. Например, так возник технопарк «София Антиполис» во Франции на участке в 2300 га. В Европе помимо инкубации появилась по сравнению с США усовершенствованная система бизнес-сервисов, а также предоставление таких «приятных мелочей», как поля для гольфа или теннисные корты на территории технопарков. Более широкие по масштабу проекты стали реализовываться в Японии, Китае, Индии и некоторых других странах Юго-Восточной Азии, когда появились технополисы – новые города, где живут и работают сотрудники компаний-резидентов. Вся территория технополисов в азиатских странах делится на три части: исследовательская, деловая, где возможны производственные помещения, и социальная.
По мнению Дениса Журавского, в отдельных случаях стирается граница между индустриальным парком и технопарком, или, например, индустриальный парк возникает на прилегающей к технопарку территории как его логическое продолжение и образует с ним единый научно-производственный кластер. В проектах на территории России зачастую реализуется первый подход. Как считает Иван Рындин, именно это и позволяет утверждать, что «мы снова находимся в роли догоняющих с отставанием в 10-15 лет». Ликвидировать этот разрыв можно, например, если оценивать эффективность технопарков не по количеству введенных квадратных метров, а по индикаторам социально-экономического развития региона, характеризующих интенсивность взаимосвязей между бизнесом, наукой и высшей школой.